Умысел на причинение вреда здоровью потерпевшему при превышении необходимой обороны как необходимый элемент квалификации по ст 114 УК РФ

На основе исследованных доказательств, совокупность которых обоснованно признана достаточной для разрешения дела по существу, суд первой инстанции правильно установил фактические обстоятельства содеянного, пришел к обоснованному выводу о виновности М в совершении инкриминируемого преступления и верно квалифицировал ее действия по ч. 1 ст. 114 УК РФ как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, совершенное при превышении пределов необходимой обороны.

Сторона обвинения настаивает, что М имела умысел на причинение тяжкого вреда здоровью И в силу неприязненных с ним отношений, тяжкий вред причинила при отсутствии нападения, ее действия необходимо квалифицировать по п "з" ч 2 ст 111 УК РФ.

Суд апелляционной инстанции считает необходимым еще раз подчеркнуть, что на протяжении всего предварительного и судебного следствия М последовательно поясняла, что ее действия были продиктованы именно обороной. Заявление о непричастности к содеянному при опросе М до возбуждения уголовного дела не может свидетельствовать об обратном, поскольку непризнание подсудимым вины согласно ст ст 47, 15, 16 УПК РФ является его правом на защиту.

Кроме того, на указанный довод стороны обвинения необходимо подчеркнуть, что наличие у виновного лица умысла на причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего является обязательным признаком субъективной стороны не только ст 111 УК РФ, но и ч 1 ст 114 УК РФ.

Принимая во внимание отсутствие прямых доказательств о наличии у М неприязненных отношений с И, в силу которых и нанесены удары ножом, суд первой инстанции обоснованно в силу ст 14 УПК РФ истолковал все сомнения в пользу осужденной. О правильности данного выводы свидетельствует и позиция И, который допускал, что совершал нападение на М, не отрицал, что у нее были основания опасаться насилия с его стороны.

Для оценки события преступления немаловажное значение имеет также характеристика потерпевшего и осужденной.

М пояснила, что как арендатор жилья притиралась с собственником И, ссорились. О его запое всегда знал весь этаж жилого дома, он был агрессивным. В состоянии опьянения И вел себя неадекватно, мог ударить, бросить в нее какой-либо предмет. Он физически значительно сильнее ее. Она знала, что И ранее судим, ходит отмечаться в инспекцию. В сложившейся ситуации предупреждать И не подходить к ней, было бесполезно, тогда бы он окончательно озверел и точно ее убил.

Сам потерпевший И объяснил, что в состоянии алкогольного опьянения бывает очень агрессивным, сам себя не контролирует, поэтому судим. Пояснил, что ЧЧ.ММ.ГГГГ был в состоянии сильного алкогольного опьянения, подробности случившегося помнит плохо. Допускает, что мог угрожать М насилием. Про себя знает, что мог применить насилие, и М знает, что он мог это сделать, поскольку не раз это видела. Обратил внимание на разницу в своих физических данных и физических данных М, на возможные последствия применения насилия к ней при такой разнице.

Напротив, из признанных допустимыми доказательств по делу следует, что М спокойная, не агрессивная. Одновременно, согласно показаниям П ранее М жаловалась на угрозы со стороны И.

С учетом данных о вспыльчивости и агрессивности И довод о том, что при его уважительном отношении к М у него отсутствовал мотив применения к ней насилия, несостоятелен.

Анализ собранных по делу доказательств свидетельствует о том, что судом первой инстанции правильно установлены фактические обстоятельства дела.

Исследованные судом и приведенные в приговоре доказательства подтверждают причастность М к причинению тяжкого вреда здоровью И, что не отрицает и сама осужденная, вместе с тем подтверждают и выводы суда об оборонительном характере ее действий. Необходимая оборона предполагает пресечение нападения. Факт нападения И на М был установлен в суде, данного обстоятельства фактически не отрицал и потерпевший, который и в предварительном следствии, и в суде не отрицал, что инициировал конфликт, кричал, угрожал М.Н.

Для установления мотивов и целей преступления, в приговоре при описании преступного деяния указано на обстоятельства, предшествующие совершению преступления. Приведены события, предшествовавшие нанесению ударов М, а именно какие конкретно действия были совершены потерпевшим И до причинения ему телесных повреждений.

Согласно установленным обстоятельствам со стороны И в адрес М имело место реальное посягательство. В связи с указанным, суд обоснованно признал, что поводом для совершения преступления в отношении потерпевшего явилось противоправное поведение последнего. Принимая во внимание склонность И в состоянии опьянения к рукоприкладству, оценивая его агрессивное поведение в настоящем моменте, имевшие место попытки нанести удары ногами, намерение встать, сопровождающееся угрозами и замахиванием на М, последняя имела все основания оценивать складывающуюся обстановку как наличное, реальное и действительное посягательство.

Как разъяснил Пленум ВС РФ в Постановлении от 27 сентября 2012 года N 19 "О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление" состояние необходимой обороны возникает не только с момента посягательства, но и при наличии реальной угрозы такого посягательства. По смыслу разъяснений, данных в указанном постановлении Пленума, под посягательством, защита от которого допустима в пределах, установленных ч 2 ст 37 УК РФ, подразумевается любое насилие, в том числе не причинившее вреда здоровью.

На основании изложенного, доводы апелляционного представления об отсутствии у М оснований опасаться за свое здоровье в связи с состоянием сильного алкогольного опьянения И, его попыток нанести удары из положения лежа, несостоятельны. Отсутствие у М видимых телесных повреждений не свидетельствует об отсутствии насилия, поскольку не всякое насилие влечет образование следов.